Деривация (от лат. derivatio - отведение, об-разование) - принятое в структурной лингвистике и теории речевой деятельности понятие формаль-ной, семантической и функциональной производности и иерархии единиц всех уровней языковой системы, а также понятие межуровневых отноше-ний; например: снеГ - снеЖок (фонетическая деривация на морфонологическом уровне); о6ъявлять - объявление (словообразовательная деривация); медведь - медведь (о человеке) (лексическая деривация); Пришла зима - Зима пришла (экспрессивный порядок слов) (синтаксическая деривация). Исчислением деривацион-ных процессов, или отношений, занимается наука дериватология, основы которой были заложены в трудах М.В. Ломоносова, А. А. Барсова, Н. И. Греча, Ф. И. Буслаева, С. О. Карцевского. Термин «деривация» был введён Е. Куриловичем в 30-х гг. XX в.

Деривационная единица, или дери-вационный шаг, в синхронной системе языка представляет собой процесс преобразования язы-ковой единицы, принимаемой за исходную (эле-ментарную), с помощью существующего в языке средства (оператора деривации); например, существительное лес является исходной единицей для образования слова лесник с помощью суффикса -ник и нулевой флексии. Новое слово (дериват) имеет новые словообразовательное и лексическое значения, не сводимые к сумме составляющих его компонентов.

Деривация, являясь теоретическим и методологическим конструктом, позволяет объяснять систему языко-вых отношений, развитие языка как непрерывный процесс означивания, показывает пути его творче-ского использования. Деривационные процессы определяют все парадигматические и синтагма-тические связи языка, но традиционно принято исчислять их по уровням языка, различать:

· морфонологическую деривацию (например, век-увечный);

· словоиз-менительную (напр., играть - играю);

· словообра-зовательную (например, 6лизкий - при6лизить);

· лек-сическую (ледяной - ледяной - о взгляде);

· синтаксическую (Солнце выжгло траву - Солнцем выжгло траву);

· смысловую, прояв-ляющуюся на текстовом уровне.

Деривация - однонаправленный процесс, но направление его не всегда очевидно. Чем выше уровень языко-вой системы, тем больше характеристик анализи-руемой единицы следует привлекать; например, для определения развития глагольной полисемии, раз-граничения первичных и вторичных значений не-обходимо исследовать парадигматические отноше-ния моделей предложений, организуемых этими глаголами, выяснить возможные способы заполне-ния синтаксических позиций. На уровне моделей предложения направление преобразования опреде-ляется на основе анализа семантико-синтаксической структуры предложений, причём значение исходного предложения должно являться пери-фразой при установлении значения произ-водного предложения. Это правило обязательно для определения направления внутримодельной и межмодельной деривации предложений. Примером внутримодельной деривации могут служить неопре-делённо-личные предложения, пассивные, ре-зультативные и релятивные конструкции. Межмо-дельные деривационные отношения могут быть проиллюстрированы операциями каузации и декаузации, напр. Он сказал правду (некаузативная конструкция: действие субъекта не обусловлено действием другого субъекта или субъектов) - Его заставили сказать правду (каузативная конст-рукция: действие субъекта вынужденное, обуслов-ленное извне). Увеличение линейной протяжённо-сти и новое значение предложения здесь обеспечи-ваются оператором каузации, который условно можно назвать «положительным», оператором со знаком «минус» осуществляется процесс декаузации; напр. Дети окружили сад изгородью - Дети окружили сад (дом, стол, учительницу и т. п.). Производность второй модели показывается се-мантикой субъекта: во второй конструкции функ-цию субъекта может выполнять только одушев-лённое существительное во множественном числе. Этой специфика-цией компенсируется отсутствие в предложении синтаксической позиции средства воздействия.

Круг синтаксических деривационных процессов не очерчен достаточно чётко. Помимо явлений компрессии (напр., возникновение словосочетания орошаемое земледелие), контаминации (напр., просторечное оплатить за проезд), конверсии, трансформации, перифразы, к деривации относят все виды осложнения грамматической структуры предложе-ния, изменение характеристик логико-синтаксиче-ского и коммуникативного плана. Так, например, предложение Устойчивость традиций отличает всю восточную культуру в начале абзаца имеет поря-док слов экспрессивной или обусловленной тексто-вой связью конструкции: глагол-сказуемое имеет значение отношения и предопределяет синтаксиче-ские позиции субъекта-носителя признака («вос-точная культура») и спецификации признака («устойчивость традиции»). В соответствии с этим исходным членом деривации должна быть конструк-ция Вся восточная культура отличается устой-чивостью традиций, она наиболее элементарна, имеет изоморфную структуру и независима от контекста.

Центральным вопросом дериватологии является понятие регулярности. Как правило, регуляр-ность деривационных процессов зависит от онто-логических свойств исходной единицы, деривативной мощности оператора и типа деривации.

При помощи деривации объясняют не только сложно иерархически организованные единицы синхрон-ной системы языка и речи, но устанавливают про-цессы развития языка в диахронии. Например, ус-тановлено, что каузативные глаголы локально направленного действия (забивать проём фа-нерой) в большинстве своём, за исключением гла-голов крыть и полнить, образованы от некауза-тивных глаголов разных лексико-семантических групп с условным общим названием «глаголы конкретного физического действия». Сначала образо-вывались префиксальным способом глаголы совершенного вида, а затем способом вторичной имперфективации - несовершенного вида, например: 6ить - за6ить - за6ивать; лепить - облепить - о6леплять (окорок тестом); курить - о6курить - обкуривать (де-ревья дымом). Устанавливается первичность моде-лей предложений; например, модель «активный субъ-ект + активный глагол» первична по отношению к модели предложения «неактивный субъект + ак-тивный глагол»: Человек идёт - Топор колет.

Исчисление деривационных отношений в синх-ронии и диахронии в системе языка и при речепорождении - важный инструмент создания общей теории языка.

§ 285. Лексика языка, его словарный состав представляет собой самый подвижный языковой уровень.

"Словарный состав языка изменяется непрерывно и обновляется гораздо быстрее, чем другие структурные ярусы языка. Это понятно, потому что словарный состав языка, непосредственно отражая в языке действительность с ее переменами, обязан включать новые слова для обозначения новых вещей, явлений, процессов и отстранять в запас старые. Этот процесс всегда является фактом развития лексики языка, его пополнения и стилистической дифференциации, что́ обогащает выразительные средства языка".

"Словарный состав представляет собой ту сторону языка, которая более всех других подвержена историческим изменениям. Если изменения в фонологической системе и звуковой “материи” языка, в его грамматическом строе трудно заметить на протяжении жизни одного поколения, то изменения в словарном составе наблюдаются повседневно: любое нововведение в технике, в быту, в общественной жизни, в области идеологии и культуры сопровождается появлением новых слов и выражений либо новых значений у старых слов, и наоборот, устаревание и уход в прошлое тех или иных орудий, форм быта, общественных институтов неуклонно влекут за собой и уход из языка соответствующих слов".

"Естественной причиной утраты слов и появления новых адов является исчезновение самих предметов мысли, обозначавшихся словами, или появление новых предметов".

Как отмечалось выше, изменение словарного состава языка происходит в двух направлениях. С одной стороны, он постоянно пополняется новыми лексическими единицами, необходимыми для обозначения новых предметов, понятий, явлений, с другой – в нем утрачиваются многие уже имеющиеся в языке слова. При этом процесс расширения, обогащения словарного состава языка всегда опережает процесс утраты существующих слов, "при изменении словарного состава языка прирост его всегда превышает убыль". Это значит, что в результате лексических изменений происходит постоянный процесс развития словарного состава. Это относится, в основном, к словам знаменательных частей речи – именам существительным, прилагательным, глаголам, отчасти наречиям.

§ 286. Развитие лексики языка, обогащение его словарного состава, связанное с изменениями в жизни и деятельности людей, происходит во всех сферах функционирования данного языка. Появляющиеся в языке новые лексические единицы (слова или словосочетания) называются неологизмами (от греч. пе́оs – "новый" и logos – "слово"), под которыми понимаются "слова, значения слов или сочетания слов, появившихся в определ. период в к.-л. языке или использованные один раз ("окказиональные" слова) в к.-л. тексте или акте речи", например: разрядка, черный ящик, луноход, искропись.

Обогащение словарного состава языка, пополнение его неологизмами, осуществляется разными путями, среди которых основными считаются следующие: 1) образование новых слов на базе имеющихся при помощи тех или иных словообразовательных средств данного языка; 2) заимствование отдельных слов из других языков; 3) изменение лексических значений имеющихся в языке слов. Иногда в качестве особых путей обогащения лексики выделяются такие процессы, как изобретение слов отдельными людьми, лексическое калькирование.

§ 287. Во многих языках мира самым распространенным путем обогащения лексики является образование новых слов от имеющихся в языке лексических единиц, т.е. словообразование , или деривация . В современных славянских и многих других языках подавляющее большинство слов относится к числу производных, т.е. образованных в разные периоды их развития теми или иными способами словообразования. Под способом словообразования как языкового процесса, т.е. способом исторического, диахронического словообразования, понимается способ изменения производящих слов или словосочетаний (их морфемной, фонемной, семантической структуры), в результате которого возникают (образуются) новые лексические единицы.

В русском языке, так же как и во многих других, новые слова чаще всего образуются при помощи словообразовательных аффиксов (префиксов, суффиксов, постфиксов), т.е. аффиксальными способами словообразования (префиксальным, суффиксальным, постфиксальным или же смешанными – префиксально-суффиксальным, префик- сально-постфиксальным, суффиксально-постфиксаль- ным и др.), по имеющимся образцам, или словообразовательным моделям. Так, например, относительно недавно суффиксальным способом были образованы имена существительные: значкист, очеркист (по образцу имевшихся к тому времени слов артиллерист, машинист), военизация, паспортизация, советизация, яровизация (по образцу слов типа активизация, легализация), листаж (по образцу метраж) и многие другие.

Во многих индоевропейских языках, в том числе и славянских, широко распространено образование новых слов путем соединения разных (двух или более) слов или основ (способ словосложения, основосложсния, или композиция), нередко сопровождающееся присоединением словообразовательных аффиксов. Этот способ словообразования особенно широко используется в немецком и других германских языках. Как уже отмечалось, для обозначения многих реалий, названия которых в русском языке образуются аффиксальными способами, в немецком употребляются сложные слова (ср., например: русское моряк и немецкое Seemann, русское сапожник и немецкое Sehumacher и т.д.). В тех же и многих других языках наряду с обычным словосложением (основосложением) часто используется образование сложносокращенных слов, или аббревиатур, которое можно рассматривать как особую разновидность словосложения.

Рассмотренные способы исторического словообразования находят известное отражение в системе способов синхронного словообразования, о которых говорится в главе 2, при рассмотрении словообразования (см. § 171).

В ряде индоевропейских языков широко используется такой способ словообразования, как конверсия (от лат. conversio – "изменение, превращение"). Под конверсией в словообразовании понимается способ образования новых слов без применения специальных словообразовательных аффиксов, путем изменения парадигмы производящего слова, системы его окончаний. Данный способ словообразования широко используется в германских языках (английском, немецком), балтийских, славянских и др. (примеры см. в § 172). В синхронном аспекте (в синхронной дериватологии) слова этого способа словообразования рассматриваются как производные флексийного способа, или нулевой суффиксации (см. § 171).

Без применения аффиксальных словообразовательных средств на базе знаменательных слов или отдельных словоформ могут образовываться слова служебных частей речи – предлоги (ср., например, русские близ, после, согласно, кругом, путем, посредством, благодаря, включая, начиная), союзы (иначе, когда, тогда, точно, раз, правда, значит, пускай, хотя и др.). По утверждению лингвистов, "служебные слова всегда происходят из полнозначных". Иначе говоря, все служебные слова во всех языках мира раньше или позже возникли из знаменательных слов.

В разных языках новые слова часто создаются в результате изменения лексических значений имеющихся слов, т.е. семантическим, или лексико-семантическим, способом словообразования (ср., например, русские пионер – "зачинатель, новатор в какой-либо сфере деятельности" и пионер – "член детской организации", совет – "мнение, высказывание по поводу чего-либо" и совет – "орган государственной власти", спутник – "тот, кто находится в пути вместе с кем-либо" и спутник – "космический аппарат, запускаемый на околопланетную орбиту с помощью ракетных устройств").

Частный случай семантического словообразования представляет собой обозначение тех или иных реалий (лиц или неодушевленных предметов, отвлеченных понятий) собственными именами, изменение имен собственных в нарицательные. Некоторые примеры возникших таким путем имен существительных: меценат – "богатый покровитель наук и искусств" (от имени римского богача Мецената, оказывавшего покровительство и материальную поддержку поэтам Вергилию, Горацию, Проперцию и др.), цезарь – "титул римских императоров" (от имени государственного деятеля, полководца и писателя Древнего Рима Юлия Цезаря), хам – ругательство, о грубом, наглом человеке (от имени Хама, который, по библейскому преданию, насмеялся над наготой своего отца, Ноя, за что был проклят последним), галифе – "брюки особого покроя" (от имени французского кавалерийского генерала Галифе), френч – "вид военной куртки" (от имени английского фельдмаршала Джона Френча), рентген – "невидимые лучи, широко применяемые в медицине, физике, химии, технике" (от имени открывшего их немецкого физика В.-К. Рентгена), цельсий – "шкала температуры" (от имени ее изобретателя, шведского астронома и физика А. Цельсия).

Аналогичным путем образуются новые имена собственные в результате процессов переименования, т.е. "изменения словесного обозначения тех или иных денотатов без изменения самих денотатов", "смены словесного обозначения без смены соответствующих денотатов". Данное явление широко распространено при обозначении географических объектов (ср., например: Петербург – Петроград – Ленинград, Царицын – Сталинград – Волгоград, Яик – Урал), при использовании псевдонимов (ср.: А. М. Пешков – Максим Горький, Е. И. Придворов – Демьян Бедный, С. М. Костриков – Киров) и в ряде других случаев.

Новые слова могут образовываться в результате изменения звукового, фонемного состава употребляющихся в языке слов, так называемым фонетическим способом словообразования. Этим способом в свое время были образованы, например, такие слова: барин (ср. боярин), ружье (ср. оружие), почва (ср. подошва ).

§ 288. Наряду со словообразованием как основным, важнейшим способом обогащения словарного состава в разных языках широко используется заимствование готовых слов из других языков, которое, по утверждению лингвистов, характерно для всех языков мира.

Заимствование готовых слов одними языками из других связано с постоянно расширяющимися контактами между разными странами и народами.

"Обогащение словарного состава языка за счет словаря других языков – обычное следствие взаимодействия разных народов и наций на почве политических, торговых, экономических отношений".

"Общей основой для всех процессов заимствования является взаимодействие между культурами, экономические, политические, культурные и бытовые контакты между народами, говорящими на разных языках".

Чаще всего слова заимствуются из других языков для обозначения новых предметов, понятий, явлений. В русском языке это относится к таким словам, как, например: балл, батарея, генерал, декан, деканат, дивизия, доцент, канцелярия, комбайн, консерватория, консультация, лазарет, лекция, ординатор, офицер, секретарь, семестр, семинарий, танк, трактор, университет, экзамен и др. Нередко из других языков заимствуются слова для обозначения тех или иных понятий, уже имеющих свое название в собственном языке, например: артист (ср. употреблявшееся в то время слово лицедей), дифференциация (ср. разграничение), импорт (ср. ввоз), компромисс (ср. соглашение), локомотив (ср. паровоз), лошадь (ср. конь), мораль (ср. нравственность), собака (ср. пес), экспорт (ср. вывоз), аранжировать (ср. приспособлять). Заимствование слов подобного рода объясняется разными причинами, в частности, "стремлением выделить какой-нибудь оттенок значения, неясный в своем слове".

Заимствование слов бывает прямым, непосредственным, и косвенным, или опосредованным, т.е. может осуществляться "через передаточные языки". Примеры слов, непосредственно заимствованных русским языком из других языков: аншлаг, боцман, бухгалтер, диктант, ландшафт (заимствованы из немецкого языка), актер, антракт, бюро, ваза, вестибюль (из французского). Примеры слов, заимствованных русским языком через языки-посредники, или "передаточные" языки: винт, крахмал, рама, тарелка, шнур (заимствованы из немецкого языка через польский), лафет, лейтенант, офицер (из французского языка через немецкий), фазан (из греческого через немецкий), кафе (из арабского через французский) и т.д.

Возможны случаи, когда и качестве посредников выступают два языка. Так, например, слово музыка заимствовано русским языком непосредственно из польского, куда оно пришло из французского, заимствовавшего его из греческого.

Заимствование слов может происходить в результате непосредственного устного общения представителей разных народов и "книжным путем", посредством письменного общения, с помощью письменных текстовых источников, "через книги, газеты, каталоги, инструкции, технические паспорта машин и т.п.". В первом случае слова переходят из одного языка в другой в том виде, в каком они употребляются в устной речи носителей языка-источника, во втором случае при заимствовании слова сохраняют письменный облик, произносятся в соответствии с написанием. Так, например, русское слово пароход, заимствованное болгарским языком в XIX в. из устной речи при общении с русскими, закрепилось в болгарском языке с гласным [а] в срединном, первом предударном слоге: пароход ; относительно новые русские слова трудодень, самокритика и др., заимствованные болгарами в XX в. под влиянием письменных текстов, вошли в болгарский язык в виде трудодень, самокритика и тому подобных – с гласным [о] в тех же фонетических условиях.

Очевидно, аналогичным образом может быть объяснено разное звучание (и написание) безударной фонемы [о] в литовских заимствованиях из русского языка или других славянских языков (ср„ например: Moskva – "Москва", maskvietis – "москвич", baravykas – "боровик", разговорное basanoske – "босоножка" и Smolenskas – "Смоленск", Novosibirskas – "Новосибирск", Volgogradas – "Волгоград", kolchozas – "колхоз" (заменено впоследствии собственным образованием, литовской аббревиатурой kolukis, от усеченной основы прилагательного kolektyvinis – "коллективный" и существительного tikis – "хозяйство").

При устном заимствовании слова легче, быстрее усваиваются заимствующим языком, при этом нередко подвергаясь заметным изменениям, искажениям (ср., например, некоторые русские термины, заимствованные из немецкого языка: слесарь (из Schlosser), верстак (из Werkstatt), напильник (Nadfil )")). Вопросы освоения слов, заимствуемых из других языков, подробно рассматриваются в разделе "Лексикология" курса "Современный русский язык", а также в некоторых учебниках и учебных пособиях по курсу "Введение в языкознание".

Среди слов, заимствованных из других языков, особо выделяются слова международные, интернациональные, или интернационализмы (от лат. inter – "между" и natio – "народ"). Интернационализмы определяются как "слова, совпадающие по своей внешней форме (с учетом закономерных соответствий звуков и графических единиц в конкретных языках), с полно или частично совпадающим смыслом, выражающие понятия междунар. характера из области науки и техники, политики, культуры, искусства и функционирующие в разных, прежде всего неродственных (не менее чем в трех) языках". Чаще всего они восходят к латинскому или греческому языку, реже – к другим индоевропейским языкам. Можно привести следующие примеры интернационализмов, употребляющихся в современном русском языке: автомат, автономия, анализ, атом, демократия, диалектика, педагогика, синтез, софист, тезис, тема, философия, эвристика (заимствованы из греческого языка), индивид, класс, материя, натура, нация, объект, принцип, прогресс, республика, субьект, университет, факультет, федерация, форма, генеральный, либеральный, радикальный (из латинского), будуар, бульон, дама, комплимент, мебель, мода, омлет, пальто, этикет, галантный, деликатный, элегантный (из французского).

Некоторые интернациональные слова появились в русском языке в результате заимствования из других языков через язык-посредник, например, из латинского языка через французский: коммунизм, конституция, революция.

§ 289. В качестве особого пути обогащения лексики в разных языках используется калькирование , т.е. создание калек. Кальками (франц. caique – "копия", "снятие копии на прозрачном холсте или бумаге") в языкознании называются "материально исконные слова, которые возникли в результате перевода иноязычных слов но составляющим эти слова морфологическим частям (т.е. морфемам. – В. Н.), в результате усвоения словообразовательной структуры чужих слов". В русском языке это такие слова, как, например: небоскреб (ср. английские skyscraper, где sky – "небо", scrape – "скрести, скоблить", -ег – суффикс со значением деятеля), подразделение (ср. французское subdivision, где sub – префикс, divis – корень, -гоп – суффикс), представление (ср. немецкое Vorstellung, где vor – префикс, stell – корень, -ung – суффикс), внутримышечный (ср. латинское intramuscularis, где intra – префикс, muscul – корень, -аг – суффикс, -is – окончание), состоять (ср. немецкое bestehen, где be – префикс, steh – корень, -еп – суффикс инфинитива). Можно сравнить также: влияние (французское in-flu-ence), насекомое (латинское in-sect-um ), плотность (французское solid-ite) и др.

Особой разновидностью калькирования является полу- калькирование, т.е. образование полукалек. Полукальками называются "слова, состоящие частью из своего собственного материала, а частью из материала иноязычного слова, которые по словообразовательной структуре так же точно соответствуют аналогичным словам языка-источника, из которого идет заимствование". Примеры полукалек, образованных в русском языке: антитело (ср. французское anticorps, где anti – "против", corps – "тело"), гуманность (ср. немецкое Humanitat, где human – "гуманный", -itat – суффикс со значением отвлеченного качества), желтофмоль (ср. немецкое Gelbviole, где gelb – "желтый"), телевидение (употребляется наряду с телевизия, где теле от греческого tele – "далеко, вдаль").

Процессы калькирования (включая полукалькирование) тесно связаны как со словообразованием, так и с лексическим заимствованием. По существу это образование новых слов по определенным образцам, или моделям. Однако, в отличие от собственно словообразования, при калькировании используются модели не заимствующего языка, а языка-источника.

§ 290. В предыдущих параграфах речь шла об обогащении словарного состава языка (языков) в результате появления новых лексических единиц как особого рода знаков (путем словообразования, заимствования и калькирования). В связи с изменениями, происходящими в жизни и деятельности людей, в человеческом сознании постоянно изменяются значения употребляющихся в языке лексических единиц. Так, например, в русском языке существительное педеля первоначально обозначало "день отдыха", т.е. день, когда не работают, ничего не делают (ср. современное понедельник – "день, следующий после воскресенья"). Это слово сохранило первоначальное значение во всех славянских языках, кроме русского, и в литовском заимствовании из славянских языков. Прилагательное красный, которое в современном русском языке обозначает "один из основных цветов радуги", первоначально имело значение "красивый"; в современном русском языке это значение сохранилось в таких выражениях, как "Красная площадь", "красная девица", "красно солнышко", "весна красна" и др.

Изменения лексических значений слов осуществляется в двух направлениях: происходит либо расширение известных значений, либо их сужение, т.е. расширение или сужение объема обозначаемого понятия. Расширение значения произошло у таких русских слов, как, например: основа – "главная часть какого-либо предмета, служащая его опорой, основанием; остов"; "сущность чего-либо" и т.д. (первоначальное значение этого слова – "продольные нити для тканья"); палец – "одна из пяти подвижных конечных частей кисти руки или ступни ноги у человека" и др. (первоначальное значение – "один из пальцев руки, большой палец"); идти – "менять место в пространстве, перемещаться в том или ином направлении" (о человеке и животном, о средствах передвижения, о разных конкретных предметах, явлениях природы и др.) (первоначальное значение – "передвигаться с помощью ног"). Сужение значения отражено в семантике таких слов, как, например: муж – "супруг" (первоначально – "мужчина"), жена – "супруга" (первоначально – "женщина"), порох – "взрывчатое вещество" (первоначально – "любое вещество, состоящее из мелких частиц; пыль", откуда современное порошок), хоронить – "предавать земле умершего, погребать" (первоначально – "прятать, оберегать").

Изменение лексических значений слов проявляется в том, что у слов появляются, развиваются новые значения или (значительно реже) утрачиваются прежние. Основной путь развития новых лексических значений – это образование переносных значений, т.е. перенос отдельных значений слов с одного понятия на другое по признаку сходства или смежности (о переносных значениях слов и типах переноса значений см. § 115–116). Среди переносных значений слов различаются значения узуальные и окказиональные (см. § 117).

В ряде случаев появление у слов новых, переносных значений связано с явлением табу , под которым понимается запрет на употребление определенных слов по религиозным, этическим и иным соображениям (ср. полинезийское Гари – "совершенно выделенный"). Это относится к названиям таких предметов и явлений, как боги, духи, демоны, некоторые животные, отдельные части человеческого организма, болезни, смерть и др. В соответствии с принятыми запретами Иисуса называют сыном человеческим ; дьявола врагом, нечистой силой ; домового хозяином , медведя зверем, стариком, хозяином; волка серым , смерть кончиной, местоимением сама; вместо прилагательного старый употребляют пожилой; глагола опоздать – задержаться ; вместо умереть – преставиться, скончаться, отдать богу душу, приказать долго жить и т.д. Слова или выражения, употребляемые вместо запрещаемых, называются эвфемизмами (ср. греч. euphemismos, от е́u – "хорошо" и phemi – "говорю").

§ 291. Утрата существующих в языке слов представляет собой длительный исторический процесс, "постепенный переход слов из активного словаря в пассивный", т.е. в разряд устаревших (устарелых) или устаревающих.

Переход многих слов из активного словарного запаса в пассивный связан с утратой обозначавшихся ими ранее реалий (предметов, понятий и т.д.). Это относится к таким словам русского языка, как, например: боярин, подьячий, стрелец, нэпман, армяк, камзол, кафтан, конка, кистень, аршин. Такие слова называются историзмами .

Нередко устаревают по тем или иным причинам, т.е. переходят в пассивный запас, также слова, обозначающие существующие реалии. Эти слова постепенно вытесняются новыми словами, которые употребляются в качестве синонимов по отношению к прежним названиям (ср., например: пиит и поэт, рыбарь и рыбак, выя и шея, вежды и веки, ланиты и щеки, чело и лоб, вепрь и кабан, стогна и площадь, стяг и знамя, виктория и победа, реляция и донесение, рескрипт и указ, дружество и дружба, грядущий и будущий, сей и этот, токмо и только). Такие устаревшие слова принято называть архаизмами .

Относительно редко устаревшие слова полностью выходят из употребления, т.е. не сохраняются не только в активном, но и в пассивном запасе. По свидетельству лингвистов, "к совсем забытым словам можно отнести такие, как ратай, гридень, огнищанин, вершь, кола, плин, ногата и т.п.".

Словарный состав – наиболее подвижный ярус языковой структуры. В лексике языка непосредственно отражаются все изменения в жизни его носителей.

В историческом развитии лексики наблюдаются два основных процесса:

1. постоянное пополнение ее новыми словами и обогащение старых слов новыми значениями;
2. устаревание и отмирание некоторых слов и их отдельных значений.

Эти процессы тесно взаимосвязаны, но первый из них является основным, ведущим.

Основными путями пополнения лексики являются: словообразование; переосмысление и изменение значений слов; заимствование слов из других языков; калькирование иноязычных слов.

Устаревание и отмирание некоторых слов – естественное следствие стремления каждого языка освободиться от избыточных лексических единиц. Устаревшие слова различаются степенью устарелости (временем выпадения из активного запаса) и причинами устаревания.

Среди этих слов по причинам их выхода из активного употребления выделяют историзмы и архаизмы.

Заимствование – переход элементов одного языка в другой как результат языковых контактов, взаимодействия языков. Заимствованиями также называются сами элементы (слова,морфемы, синтаксические конструкции и т.п.), перенесенные из одного языка в другой: ад, чакчак, лапша. Примером неосвоенных заимствований является слово желе, являющееся аналогом русскому варенье.

Иноязычные слова – слова, заимствованные из других языков.

В лексике русского языка около 10% заимствований, основную часть которых составляют имена существительные.

Среди них есть слова из греч. (кровать, корабль, парус), лат. (экзамен, студент, экскурсия), англ. (спорт, футбол, трамвай), нем. (мастер, штурм), франц. (костюм, бульон, компот) и др. языков.

Особую группу среди заимствований составляют старославянизмы, т.е. слова, заимствованные из ст.-слав. языка, который пришел к нам в эпоху Киевской Руси вместе с письменностью в X в. На протяжении веков старославянский (церковнославянский) и русский языки развивались параллельно, взаимно влияя друг на друга. Примерами старославянизмов могут служить следующие лексемы: страж, младость, пленить, шлем, невежда, мощь, юродивый, младенец, жизнь, молитва, святыня, светлейший, низвергать, чрезмерный, хладный, злато и т.п.

По частоте употребления лексика делится на две группы: активную и пассивную.

Активный словарь (активный словарный запас) – часть словарного состава современного языка, которая свободно употребляется в живом повседневном общении во всех сферах жизни человеческого общества.

Пассивный словарь (пассивный словарный запас) – часть словарного состава языка, понятная всем владеющим данным языком, но мало употребляемая в живом повседневном общении. Понятие «П.с.» относится прежде всего к книжному языку, понимается как устаревшие (или устаревающие) слова, многие неологизмы, окказионализмы и т.п.

Архаизмы (от греч. archaios – древний) – устарелые для определенной эпохи, вышедшие из употребления языковые элементы (слова, выражения, аффиксы), называющие существующие реалии, но вытесненные по каким-либо причинам из активного употребления синонимичными лексическими единицами: яра (весна) → ярка (молодая овечка, родившаяся весной), яровой хлеб (посеянный весной), яровизация (предпосевная обработка семян для весеннего посева), а также выя (шея), даяние (милостыня), дружество (дружба), рыбарь (рыбак), клоб (клуб), пиит (поэт).

Историзм – слово, вышедшее из живого словоупотребления вследствие исчезновения тех реалий, которые они обозначали: боярин, дьяк, опричник, пристав, урядник (названия чинов, должностей и т.д.), арбалет, шишак (названия каких-либо орудий), армяк, кафтан, камзол (названия старинной одежды).

Неологизм (от греч. neos – новый + logos – слово, понятие) – слово или оборот речи, созданные для обозначения нового предмета или выражения нового понятия. Неологизмы бывают общеязыковыми (андеграунд, стеклопакет, креативный, пиар) и индивидуально-стилистическими, или окказионализмами (см. далее).

К неологизмам относятся не только совершенно новые, но и ранее известные слова, которые приобрели новые значения. Так, например, разрядка – в значении «разрядка международной напряженности», мышь – в значении «техническое устройство для ввода графической информации и ее представления на экране дисплея ЭВМ ». В наш лексикон (словарный состав языка) возвратились слова милосердие, благотворительность и др.

Окказионализмы (от лат. occasionalis – случайный) – индивидуально-стилистическими речевые явления, возникающие под влиянием контекста, ситуации речевого общения для обозначения нового предмета или выражения нового понятия. О. создаются специально, нарочито (этим они отличаются от спонтанно совершаемых нарушений нормы - речевых ошибок), всегда «привязаны» к определённому контексту, ситуации, понятны на фоне данного контекста, ситуации и той модели или единичного образца, к-рые послужили базой для их создания, н-р, газетный заголовок Убизнес возник в связи с серией заказных убийств бизнесменов на базе существительного бизнес и основы глагола убить. Окказиональные образования в принципе возможны при использовании единиц каждого языкового уровня: зеленокудрые Н.В. Гоголя, москводушие В.Г. Белинского, надвьюжный А.Блока, громадьё, молоткасктый, мандолинить В.Маяковского, смехачи И.Северянина и пр.

Cлайд 1

Cлайд 2

Cлайд 3

Cлайд 4

Cлайд 5

Cлайд 6

Cлайд 7

Cлайд 8

Cлайд 9

Cлайд 10

Сравнивая лексическую систему современного русского языка со словарем древнерусского языка, мы обнаруживаем не только количественные различия, но и более глубокие качественные. Таких различий много, но одно из главных вот такое: по сравнению с современной древнерусская лексика была менее организованна как система.

В чем это проявлялось? Например, в том, что в качестве обозначения какой-либо вещи, свойства или понятия могло фигури-

5. Заказ 408

ровать не одно слово, а несколько, и между ними не было каких- либо четких смысловых различий.

Так, слова облестъ и обман имели общее значение ‘обман*, глагол поличити употреблялся в том же смысле, ЧТО и уличити"у одно и то же значили слова свет, сияние и сѳетительстѳо; требованный, нужный и полезный; благый, добрый и милосердый и др.

Таким образом, в древнерусском языке была гораздо большая, чем в современном, вариативность названий, не оправданная коммуникативными потребностями. Да и в более позднее время еще сохранялась подобная дублетность лексических средств (например, в XVIII в. были и толщина, и толстота, и толстость для обозначения одного и того же качества).

По мере развития русский литературный язык избавлялся от дублетности. В лексике сохранялось лишь то, что было связано с различением смысла или со стилистическими оттенками. В то же время от столетия к столетию словарь становился больше, богаче, И смысловые отношения между словами уСЛОЖНЯЛИСЬ|И утоньшались. Эти изменения были нескольких типов.

1. Изменения в способах называния предметов.

В древности названия предметов могли даваться по различным признакам: по особенностям формы, материалу, смежности с другими предметами и т. п.

Например, если обратиться к истории русских названий посуды, то можно узнать, что, скажем, стакан назван так по материалу: в старину стаканы изготавливались из досок (первоначально досто- канъ) \ ведро оказывается родственным слову вода (т. е., если огрубить эту связь, ведро - сосуд для воды); слово горшок возникло в результате переноса наименования с одного предмета на другой, смежный: исторически горшок - это маленький горн (приспособление для изготовления горшков); слово блюдо также метонимического происхождения: оно связано с готским корнем, означавшим ‘стол’.

С развитием языка начинает преобладать - и чем ближе к нашему времени, тем отчетливее - принцип наименования предмета по его функции, предназначению. Более поздние (по сравнению с древнерусскими) названия опознаются по «прозрачности», мотивированности их структуры. Слово как бы сигнализирует своей формой, для какой цели служит обозначаемый им предмет: выключатель, пылесос, фиксатор, звукосниматель и т. п.

2. Изменения в родо-видовых отношениях между понятиями и их отражение в словаре.

В древнерусском языке существовали названия стол, скамья, лавка, кресло, кровать и другие обозначения мебели, но самого слова мебель (или какого-либо другого, которое объединяло бы все видовые названия) не было. К середине XVIII в. ряд таких видовых наименований разрастается: появляются заимствованные из других языков слова диван, шкаф, буфет, табурет(ка) и др. Необходимость в общем наименовании становится настоятельной, и в русском языке укрепляется слово мебель (заимствованное из французского через немецкий), которое обозначает родовое понятие.

Таким образом, в русском языке вместо бессистемных, разрозненных наименований формируется группа слов, между которыми устанавливаются родо-видовые отношения.

Тенденция к организации слов в подобные множества с одним родовым наименованием возрастает на последующих этапах развития русского языка. Исследователи современного его состояния отмечают такие группы со сравнительно недавно появившимися родовыми обозначениями: шапка, шляпа, кепка, папаха, фуражка... - головной убор; магазин, лавка, ларек, палатка, лоток...- торговая точка; поезд, самолет, автомобиль, теплоход...- транспорт и т. п.

3. Изменение синонимических отношений между словами. Увеличение синонимических рядов.

Развитие синонимии, увеличение арсенала синонимических средств - один из главных показателей совершенствования языка, его выразительных возможностей. На смену отношениям дублетно- сти, свободной вариативности постепенно приходят такие отношения между словами, которые основываются на принципе функциональной необходимости: в языке сохраняются лишь такие единицы, которые отличаются от других по значению и употреблению. Если эти отличия малы, то слова объединяются в синонимические ряды; каждое слово ряда, называя то же действие или качество, подчеркивает в нем какой-либо особый оттенок (см. § 63).

Так, в древнерусском языке глаголы помышляти, размышляти, думати имели общее значение ‘думать’; в языке XVIII-XIX вв. и в современном это слова; хотя и близкие по смыслу, но обладающие самостоятельными значениями, которые реализуются в разных контекстах (ср.: «Я и не помышлял о таком успехе! Что тут долго размышлять - надо ехать»; «Прежде чем делать - подумай»). Еще в начале XIX в. прилагательные особый и отдельный различались по смыслу не очень четко. А. С. Пушкин писал своему другу П. А. Плетневу: «... во сколько комнат нужна мне квартира? Был бы особый кабинет - а прочее мне все равно» (мы бы сейчас сказали: отдельный).

В процессе пополнения языка иноязычными заимствованиями также происходит увеличение синонимических рядов, отношения между «своим» и «чужим» часто весьма сложны и по смыслу и стилистически («чужое» тяготеет к книжному стилю, а «свое» - к нейтральному и разговорному): ср. такие близкие по смыслу слова, как уют - комфорт, страх - паника, всеобщий - тотальный и под.

4. Стилистическая дифференциация лексики.

Многие из слов, которые на предшествующих стадиях развития языка употреблялись как обозначения одного и того же, впоследствии могут расходиться не по смыслу, а стилистически: одно наименование закрепляется как нейтральное, а другие приобретают книжную или, напротив, разговорную окраску. Например, увеличивать (капитал) - нейтральный глагол, приумножать - книжный, а округлять- разговорный; ловкий (в работе) -стилистически нейтральное, а хваткий, ухватистый, сноровистый - разговорные; гла-

гол угождать (кому-либо) стилистически нейтрален, ублажать (кого-либо) имеет разговорную, а потрафлять (кому-либо) - просторечную окраску. Пока в языке не было четкой и детальной дифференциации стилей, стилистические границы между подобными словами были размытыми.

5. Увеличение омонимии.

Фонетические и морфологические изменения, происходящие в языке, а также процессы заимствования могут быть причиной возникновения омонимов (см. § 61). Таковы, например, пары есть - ‘принимать пищу’ и есть - ‘имеется’ (первое раньше писалось с ѣ: ѣсти]; норка - уменьшительное от нора и норка - животное; клуб (дыма), клуб - ‘культурно-просветительное учреждение’ и т. п.

Это приводит к усложнению системных отношений в лексике: каждый из омонимов вступает в определенные отношения с близкими или, напротив, противопоставленными ему по смыслу словами, приобретает более или менее устойчивые связи с другими словами в пределах высказывания. Например: клуб дыма - скопление дыма (отношения вида и рода), клуб - облако дыма (синонимия), клуб - струйка дыма (противопоставление по смыслу), Из окон вырывались клубы дыма\ омоним этого слова имеет свои отношения: клуб - учреждение (вид-род), клуб - дом культуры (близость по обозначаемым объектам), Это не клуб, а сарай (противопоставление), пойти в клуб, на сцене клуба и т. д.

6. Изменение лексической сочетаемости.

С развитием языка возрастает избирательность слова в его сочетании с другими словами и тем самым усиливается идиоматич- ность (своеобразие) самих словосочетаний.

Так, например, глаголы сделать, сделаться в своих переносных значениях в языке XIX в. сочетались с существительными гораздо более широко, чем теперь. Сделать можно было не только замечание или упрек, но и, скажем, вопрос. В повести Пушкина «Выстрел» офицеры «сделали ему [Сильвио] этот вопрос» (мы бы сказали: задали вопрос). В повести «Капитанская дочка»: «Пошел мелкий снег - и вдруг повалил хлопьями. Ветер завыл; сделалась метель». Подобное употребление глаголов сделать, сделаться не было индивидуальной особенностью стиля Пушкина - ср. такую фразу из романа Лермонтова «Герой нашего времени»: «Тревога между тем сделалась ужасная».

Другим словам также была свойственна большая, чем сейчас, свобода сочетаний: писали, например, произвести влияние, производить панику (ср. современные оказать влияние, сеять или поднимать панику), говорили не только (со мной) случилась беда, но и случилась радость. «Очень помню вас», «совершенно понимал своего приятеля», «слишком знаю их точку зрения», «пачка ключей», «безвыходное уныние» - эти и подобные обороты мы можем встретить не только у А. И. Герцена, Д. И. Писарева, Г. И. Успенского, раннего Л. Н. Толстого, произведения которых отделены от нашего времени более чем столетием, но и в письмах А. Блока, рассказах А. И. Куприна, повестях А. Н. Толстого. В современном языке эти же мысли выражаются иначе: очень хорошо, отчетливо помню, хорошо (вполне) понимал, слишком хорошо знаю, связка ключей, безысходное уныние.

Таким образом, механизм лексической сочетаемости становится тоньше, а словесные средства, обеспечивающие работу этого механизма, разнообразнее.

Перечисленные виды изменений в лексической системе не исчерпывают всех системных преобразований, происходящих в словаре. Однако они дают представление о процессах, в результате которых лексика меняется и количественно и качественно.